Мина Мюррей

— Илона?
— Я всегда ее любил. Сколько себя помню.
— В прежней жизни?
— Да, в прежней жизни… И здесь, сейчас…
— Но как?..
— Я не знаю. Я задаюсь этими вопросами с тех пор, как увидел тебя. Это чудо.

— Вы меня любите?
— Не спрашивайте об этом.
— Скажите.
— Не могу. Мне надо закончить кое-что, и пока я не закончу, то не смогу идти дальше.
— Резонатор?
— Да, но это лишь малая толика. Я в огромном долгу перед человеком, которого любил. И пока этот долг не уплачен — я не могу.

— Я ушла. Ненавижу больницы.
— В таком случае, вам будет непросто работать врачом.

— Вы там были.
— Где?
— Вы их остановили.
— Не думайте об этом. Никогда. Те люди никогда больше к вам не притронутся.
— Знаю.
— То, что вы помните, не было наяву. И меня там не было, я был в Карфаксе.
— Нет, вы были рядом.

— Уверен, вы можете быть весьма убедительной.
— И упрямой. Один из моих недостатков. А у вас?
— Долгая память.

— Ты в порядке?
— Да.
— Ты уверена?
— Чувство, будто по моей могиле прошлись.

— С кем бы ты предпочла провести вечер — со мной или с заспиртованной жабой?
— С жабой. Там бы хоть был шанс, что мой поцелуй превратит его в принца.

— Я всегда считал, что уверенность в руках — идет от уверенности в сердце. Вам нужно поверить в себя.
— Я верю.
— Тогда вас ждет успех. А пока, знайте, сердце не обманет.

Я хочу быть такой, как ты. Видеть то, что видишь ты, любить то, что ты любишь…

Сочувствие хоть и не может изменить обстоятельства, зато может их сделать более сносными.

О, дорогой мой, если мне суждено принять смерть от чьей-либо руки, то пусть это будет рука того, кто любит меня сильнее всех.