Какой вампир будет ездить на старом микроавтобусе, раскрашенном как «Таинственная машина»? На прошлое Рождество я купила Стефану в подарок Скуби-Ду в натуральную величину, чтобы сидел рядом с ним на пассажирском сиденье.
— Ты доверишь Марроку ребенка?
— Мне он не причинил вреда, — ответила я. — А большинство альф причинили бы.
Адам неожиданно улыбнулся.
— И это кое о чем говорит. А ты действительно разбила его «ламборгини» о дерево?
— Я не про то, — горячо ответила я. — Большинство альф просто убили бы навязанного им щенка койота.
Я через комнату пошла к двери. Остановилась.
— На самом деле это был «порше», — с достоинством сказала я.
Заткнись. Я тут тону в жалости к себе. Имей хоть немного уважения.
И тогда мне пришлось бы искать работу в «Макдональдсе» или в «Бургер Кинге», как всем остальным бакалаврам истории.
У меня диплом по истории, поэтому я — кладезь бесполезных знаний.
Дело не в том, что пахло плохо: пахло самим Стефаном, вампиром и еще попкорном. Но я не могла выбросить из головы его слова, что днем он мертв. Уф! Невозможно спать, когда в шкафу мертвец.
У доминантного волка стремление защищать — сильнейший инстинкт, а Сэмюэль очень доминантный волк. Протяни ему палец, и он захватит весь мир, а с ним и всю мою жизнь.
— Ты любишь, Уоррена? — спросила я. — Не той любовью, которая означает хороший секс и приятное общество? Я имею в виду до-самой-смерти-и-за-ней-тоже.
Люди не хотят ничего знать. Большинство предпочитает оставаться в своём маленьком уютном мирке.
Голос его был сладким, как патока; но мать научила меня, что следует верить первому, что исходит из уст мужчины: именно это правда. Если у мужчины есть время подумать, он меняет сказанное на более социально приемлемое, на что-то такое, что тебе понравится и поможет ему легче достичь своего.
У меня диплом историка — и это одна из причин того, что я стала автомехаником.
Вампирская политика, — подумала я. Люди, вервольфы и вампиры — не имеет значения: достаточно собраться более чем троим, и начнется борьба за власть.