— Ты что там делаешь?
— Тебя дожидаюсь.
— А почему ты в меня головней кидаешься?
— Ну, случайно… Из рук вырвалось, смотрю, тут ты идешь.
— Понятно.
— Ничего тебе не понятно.
— А ну, давай слезай вниз.
— Не хочу, мне и здесь хорошо.
— На тебя пошли жалобы.
— Сильные возсташа на мя и крепцы взыскаша душу мою.
— И что же мне прикажешь делать с тобой, проказник?
— Дивны дела твоя Господи.
— А ведь говорят, ты разводишь суеверия и соблазняешь братию и народ.
— Избави мя от клеветы человеческия!
— Мне ведь как твоему начальнику, требуется тебя наказать.
— Господь просвящение мое и спаситель мой. Кого убоюся?!
— Ну, смотри у меня. Я рассчитаюсь с тобой, проказник.
— В Господе мзда моя и утешение мое у Вышнего. Господи помилуй, Господи прости! Помоги мне Боже на моем пути! Я так слаб душою, телом так же слаб! И страстей греховных я преступный раб!
Очень трудно без труда, скучно без работы,
Даже что-то иногда совершить охота.
Без работы я и дня не сумею выжить,
И работа без меня тоже еле дышит!
— Жалуются на тебя, Анатолий.
— Кто?
— Соседи. Насчёт шумов. Магнитофон у тебя больно зычный.
— Интеллигентные люди должны ценить искусство.
— Так искусству, согласно постановлению Горсовета, можно заниматься до 23 часов, а потом конец всякому искусству.
Я искал Надю. Она была где-то здесь, в тёмном городе, на пустых улицах, где осторожными призраками не нашей, чужой жизни ползли бесшумные твари… Мне надо было найти её и защитить, и сказать, что ещё не всё потеряно. Пусть учитель умный человек, и пусть всё то, что он сказал — правда, но он всё равно не прав. Мы не дождь из лягушек и не сон мёртвого прошлого. Я скажу ей это, потому что очень важно знать, что ты не игрушка, которую лишь на миг, непонятно зачем вынули из коробки…
— Добродетели? В моей-то добродетели смердят перед Господом, воняют — прямо чувствую как воняют.
— Ну вот и чувствуй, а через это и спасешься.
— Одно не пойму. За что мне все это? Почему именно через меня Господь наставляет? Вроде за мои грехи удавить меня мало, а меня тут чуть не святым сделали… А какой я святой? Мира нет в душе.