Стефани Майер. Солнце полуночи

Мы с Элис должны были держаться вместе. Нелегко было читать чужие мысли или видеть будущее. Два уродца среди других уродов, мы хранили чужие тайны.

Тем временем она шагнула в поток ветра от кондиционера и я почувствовал ее запах.
Её аромат сразил меня как таран, как взрыв. Нет слов, достаточно сильных, чтобы передать то ощущение, которое поразило меня в тот момент.
В ту секунду я оказался как никогда далёк от того человека, которым когда-то был, я утратил последние клочки человечности, которые еще во мне оставались
Я был хищником. Она была моей добычей. И больше не было ничего во всем мире, кроме этого.
Не было комнаты, полной свидетелей – они все отошли на второй план. Я забыл, что так и не разгадал тайну ее мыслей. Тем более, что ее мысли уже не имели принципиального значения, потому что вряд ли у нее остается достаточно времени, чтобы думать о чем-либо.
Я был вампиром, а у нее была самая сладкая, самая ароматная кровь, какую я только ощущал за все восемьдесят лет своей жизни.
Я даже не догадывался, что такой аромат может существовать. Если бы я знал, я бы давно отправился на его поиски. Я бы обошел всю планету из-за неё. Я мог только догадываться, какова она окажется на вкус…

Шагая по дороге в ад, я ещё и наслаждался путешествием.

Почему бы тебе не оставить меня в покое?
Поверь мне, хотелось мне сказать. Я старался.
Ах да, и ещё. Я полностью и безоговорочно в тебя влюблён.

Могло ли мёртвое, ледяное сердце снова разлететься на осколки? Казалось, что моё уже не собрать.

Вампир в роли ангела – это уже явный перебор.

Моя жизнь была нескончаемой, неизменной полуночью. По необходимости в моей жизни всегда была полночь. Так как же так вышло, что солнце сейчас восходило, посреди моей полуночи?

И, кстати, я обожаю тебя… своей устрашающей, опасной любовью.

Любовь, которую я испытывал к Белле, пришла невинным образом, и с каждым днем ситуация становилась все более сложной. Я очень хотел быть способным прикасаться к ней. Чувствовала ли она тоже самое?

Я никогда не чувствовал себя настолько человечным за всю свою жизнь, даже когда был человеком, насколько я могу припомнить.

Я мягко улыбнулся, в то время как размышлял, что так или иначе, она упала в океан. Мне было интересно узнать, приятно ли она провела время на прогулке. Мне было интересно, думала ли она обо мне вообще. Скучала ли она по мне хоть немного? Хотя бы на сотую часть так же, как я по ней?

Каждый сантиметр моей мучительной и яростной ревности был в точности таким же, как и на прошлой неделе. Я сломал другое дерево, пытаясь удержать себя на месте. У меня возникло дикое желание со всех ног броситься через школьный двор — слишком быстро для человеческих глаз — и забрать её подальше от этого мальчишки, которого я ненавидел в этот момент всем своим существом. Я мог бы убить его, и был бы рад этому.

Даже если бы ей не грозила постоянная опасность, по причине, приводящей меня в бешенство — просто злая шутка, которую вселенная сыграла со мной — даже если бы я целиком и полностью уверился, что Белла была бы в полной безопасности в моё отсутствие, я не смог бы оставить её в одиночестве, в темноте.

В те моменты, когда я улыбался, она обращала свой взгляд в мою сторону. Была ли она сейчас… ослепленной?

Я не могу видеть сны о ней. Ей не стоит во сне видеть меня.