Сергей Минаев. Media Sapiens. Повесть о третьем сроке

— Условно говоря, я хочу, чтобы уволили главную бухгалтершу колхоза. Что мне для этого нужно сделать?
— Кого? — ржёт Вадим. — Главбуха колхоза? Ну, для этого тебе нужно, как минимум, в бухучете разбираться, чтобы отловить косяки бухгалтера.
— Глупость какая. Для этого нужно событие. Допустим, я сп»»»ил корову вчера, а механика Пупкина сегодня видели на рынке, торгующим какими то железками.
Вадим прикрывает лицо рукой и тоненько хихикает:
— Сп»»»ил корову. Механик, хи, хи, хи. Какая связь то?
— А вот какая. Я в деревне разогреваю молву, что торговал он не только железками, но и мясом. И это есть форменное безобразие! Он уже и так полколхоза унёс, так то — железки. А теперь он и до скотины добрался. А покрывает его в этом главбухша, к которой он (а люди видели!) ходит по субботам типа на чай. В бумагах у ней бардак, деньги из за этого народу не плотят. А теперь ещё и скотину нашу воруют безнаказанно. Врубаешься?
Вадим, как зачарованный, смотрит на меня:

— А если, фигурально выражаясь, несмотря на народный гнев, бухгалтершу не уволят, что тогда?

— А ничего не будет. Нам то какая разница, Вадик? Корову то я уже сп»»»ил…

— Служить, Антон, можно только тому богу, в которого веришь… но для начала нужно понять, кто он.

Стоп. Если дым из косяка перетекает в голову, вытесняя мозги, тогда мозги куда деваются в этот момент? Плавно перетекают в косяк? Х*йня какая-то. Это что же, получается, сообщающиеся сосуды, что ли?

Утро – самое отвратительное время суток. Я его ненавижу. Особенно зимой. Я не знаю, где старик Пушкин брал эти лучи солнца, освежающий морозец и пение зимних птах. Не исключено, что он уже с утра начинал бухать, а через бокал шампанского любое время суток очаровательно. Я встаю, подхожу к окну. «Вечор ты помнишь? Вьюга злилась. А нынче посмотри в окно». Посмотрел. Вечор был всяко лучше. Точнее, никакой разницы нет. На улице темно, понурые люди чистят машины, ведут детей в детские сады и школы и спешат на работу. Никто этому утру не рад. По мне, так я бы вообще начинал рабочий день в России часов с двенадцати. Все равно утром никто ничего не соображает.

Будьте уверены, если вам, не дай Бог, случится срываться с горы или тонуть в море, первым, кого вы увидите, будут не спасатели Малибу. Нет, нет. Первыми окажутся журналисты, протягивающие вместо руки помощи микрофон или видеокамеру. Они сделают этакое сострадательное лицо и наполнят глаза лживыми слезами, для того чтобы задать вам единственный вопрос: «Расскажите телезрителям, что вы чувствуете, находясь на пороге гибели? Да, и, пожалуйста, короче, мы в прямом эфире, у нас мало времени».

Неужели были те времена, когда не существовало ни тебя, ни меня, ни даже телевизора?

… если вы хотите узнать, чем дышит контора, — посетите сначала курилку, потом туалет.

— Мы все, в какой-то степени спим, Антон. Пока нас не разбудят, либо пока мы не научимся управлять своими снами. Или просто управлять.

В тебе, во мне, во всех нас есть разные черты. Выставив напоказ лучшие из них, мы кажемся добрыми. Выставив худшие — кажемся злыми. Но меняемся ли мы сами от этого? Становимся ли мы злее или добрее?

Стакан, наполненный водой до половины, — наполовину полный. Ровно как и наполовину пустой. Всё зависит от того, кто на него смотрит. Знаете такую дурацкую аксиому? Знаете? Ок. Забудьте о ней. В наше время от того, кто смотрит, вообще ничего не зависит. Все зависит от того, кто в этот стакан наливает. Кто наливает, как наливает, а главное, каким словом он называет налитое.

Деньги были. Деньги будут. Но сейчас денег нет.

А политика — это как генитальный герпес: подцепишь один раз — и на всю жизнь.

На дворе четырнадцатое февраля, День всех влюблённых, а радостных лиц что-то не прибавилось. Интересно, куда подевались все эти счастливые обнимающиеся парочки, разгуливающие по городу с красными коробками в руках или прижимающие к груди красные же открытки в виде сердечек? Где они, я вас спрашиваю? Дома обнимаются? Бегают по магазинам? Строчат друг другу «валентинки» по е-мейлу? Или стоят в пробках, как и я? Или, может быть, никто никого уже не любит? Может быть, я прав и всех нас просто тошнит друг от друга?

Ибо в начале было слово. А уж потом появился телевизор. Это из Священного писания, если помните.

Взять, к примеру, меня. Что-то я не припомню, чтобы меня вчера кто-нибудь поздравил. Про женщин, с которыми я провожу досуг, умолчим. Каждая считает, что моё к ней отношение несерьёзно, посему и День влюблённых проводить со мной никто из них не собирается. Тем более дарить «валентинки». Проводить со мной отпуск, выходные, увеселительные мероприятия — это пожалуйста. А вот праздник святого Валентина — это мимо. Впрочем, меня это особо и не парит. Особенно учитывая то, что в последнее время чаще всего я общался с двумя. С Дашей, светской журналисткой по профессии и проституткой по призванию, и Светой, проституткой и по профессии, и по призванию. Им-то я уж точно не гадил. Могли бы прислать открыточку, кстати. Но не прислали.