Знаю, Господи, что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим.
Если ты демон, это, вообще говоря, означает, что у тебя нет свободы воли. Но когда общаешься с людьми столь долгое время, поневоле чему-нибудь научишься.
И именно в тот момент, когда начинаешь думать, что в них больше зла, чем даже в Преисподней, в них вдруг обнаруживается больше благодати, чем могут представить себе ангелы в Раю. Причем нередко в одной и той же особи. Тут, конечно, сказывалась абсолютная свобода человеческой воли. В этом вся проблема.
И вновь никакой тебе свободной воли, обычные биохимические процессы в мозгу, определяющие эстетические предпочтения настолько же предсказуемые, как и покупка мужиком средних лет красного спортивного автомобиля.
Как человек, специализирующийся на биологии, я считал, что свобода воли — это скорее некие биохимические процессы в мозгу. Молекулы, сталкивающиеся друг с другом таким способом, который создает ощущение возможности выбора, хотя на самом деле это просто пляска крошечных шестеренок — нейроны и гормоны, сцепляющиеся, как в часовом механизме, и в итоге выдающие решения. Это не вы используете свое тело — оно использует вас.
О, мы убедим их, что они тогда только и станут свободными, когда откажутся от свободы своей для нас и нам покорятся. И что же, правы мы будем или солжем? Они сами убедятся, что правы, ибо вспомнят, до каких ужасов рабства и смятения доводила их свобода твоя. Свобода, свободный ум и наука заведут их в такие дебри и поставят пред такими чудами и неразрешимыми тайнами, что одни из них, непокорные и свирепые, истребят себя самих, другие, непокорные, но малосильные, истребят друг друга, а третьи, оставшиеся, слабосильные и несчастные, приползут к ногам нашим и возопиют к нам: «Да, вы были правы, вы одни владели тайной его, и мы возвращаемся к вам, спасите нас от себя самих».
Все мы на ниточке времени
жизнь, как театр, ведем,
и вроде бы сами, но маски
в прокат мы у детства берем.
Вольному воля, спасенному рай.
Чем выше поднимаешься, тем больше ты должен соответствовать… Какая уж тут свобода, если ты не можешь выбирать, что тебе есть, как одеваться, на какой машине ездить, – все расписано, все посчитано, все учтено… Ты должен соответствовать… И не спать ночами, думая, как набрать достаточно средств, чтобы просто продолжать соответствовать, а не жить в свое удовольствие…
Человек, живущий в тоталитарном государстве, неловко чувствует себя даже в собственной шкуре.
— Пока у людей сохраняется свобода воли, мира не будет.
— Я убил человека, который говорил также.
— И чего же Вы хотите, мистер Лоу?
— Простейших вещей.
— Точнее?
— Право свободно выходить когда хочу. Как обычный человек.
— Вы можете ходить гулять.
— Да? Один?
— А есть какая-то разница?
— Слушайте, я не преступник. Я не совершал преступления и не опасен для себя и других. Но мне не разрешают ходить одному куда я хочу. Вы пробудили к жизни не вещь, а человека. Я человек.
— Интересно: а что бы Вы стали делать на улице?
— Я бы гулял, смотрел город, разговаривал с людьми. Сам бы решал — пойти мне направо, налево или прямо. Я бы делал то, что позволяется вам.
Бог дал выбор — и в результате принудил одних считать родным испанский язык, других — арабский, третьих — английский, четвертых — русский и т. д. И акцент никто не отменял.