— Помни, что спасло королеву — магия, колдовство.
— Но колдовство и похитило ее у меня.
— Зло не в колдовстве, а в сердцах людей.
Чистое сердце есть самая великая магия из всех!
Я знаю, о чем вы сейчас думаете: почему я падаю навстречу смерти, пока человек, принимающий жизненно важное решение, выпускает мне в лицо стрелу? А? Почему бы не использовать магию, чтобы все стало лучше? Не рассказать вселенной захватывающую историю?
Суть магии в том, чтобы взять мысль и сделать ее реальностью. Взять ложь и сделать ее правдой. Рассказать вселенной сказку так точно, так космически совершенно, чтобы в один блистательный момент мир поверил, что человек умеет летать.
Ладно, на самом деле, полеты — по части моего брата. У него есть для этого молот.
Ах, мидгардские песенки!.. Прежде я презирал эти маленькие горьковато-сладкие обрывки надежды и утраты, столь же короткие и милые, как жизни их создателей, столь далёкие от пения рогов и возвышенной музыки скрипок в моем доме; но сейчас… Ладно, я учусь видеть магию в них.
Зажигаю свечу огнем-пламенем,
И молюсь я над ней словом-каменем,
Словом крепким-булатным и верою,
Всей душой, необъятною мерою.
Зажигаю свечу с чистым помыслом,
Не чужим не украденным промыслом,
Но зажгу ради сердца любимого
Мне самою судьбою сулимого.
Как огонь на свече возгорается,
Так любовью душа освящается,
Раба Божьего именем званного,
Раба Божьего мною желанного.
И зажгу я душистую травушку,
Чтоб смотрел на меня как на павушку,
Как рассеится дым скорым временем,
Прилетит ко мне милый мой лебедем.
И как ночка со днем повстречается,
Так Раб Божий в любви повенчается
С Рабой Божею в благославении,
Ясным утром ко дню на Крещение.
Пусть слова мои будут отныне
Для земли и для неба святыней.
Не ходи в рощи-дебри дремучие,
Не взбирайся горами и кручами,
Не взлетай высоко над дубравами,
Не водись на болоте с лукавыми.
Пусть горят они синим пламенем,
Пусть им сердце придавит каменем,
С гадкой нечистью ты прощаешься,
Словом шелковым очищаешься.
Умываешься ты водицею,
И целуешься вновь с зарницею,
И сияешь, как солнышка луч,
Дух окрепший — здоров и могуч.
Ты слышишь шум волшебного водопада?
Вода рассыпает серебрянные брызги радостной капелью и льет бушующей лавиной. Бесстрашно падает вниз.
Вода бросается в глубокую пучину и торжествует в падшем величии.
Замечаешь, что она не стремится ввысь? Не стремится в высоту, ибо у неё богатый исток в вышине синих гор и вода падает!
Восторженностью свежей, родниковой чистотой вода падает! Неистово изливая блаженство природной смелостью она падает!
Она не движется по направлению вверх, она движется по направлению вниз. Вода всегда ищет более глубокого уровня. Ей не нужно доказывать свое превосходство и она падает!
Водопад!
Ты слышишь магический шум водопада?….
И падает лента в очерченный круг,
на запад, на север, с востока на юг,
закат возгорается красным огнем,
и темная ночь наступает за днем.
Как в вечности вместе ночь с ясным днем,
так вместе и мы с тобою вдвоем,
как льнет сине море к родючей земле,
так льнешь ты душою и сердцем ко мне.
Как воздухом дышит живая земля,
Так ты мною дышишь, дышу тобой я.
Так было и будет и есть по судьбе,
И слово мое льется кровью в тебе.
И падает лента в очерченный круг,
на запад на север, с востока на юг,
и гром с тишиною послушные мне,
на помощь спешат на яву и во сне.
Даже в мире волшебников слышать голоса — плохой признак.
Чем не магия эта их медицина, да, Румпель? Ты дышишь через трубку. Да уж, ну и попал ты в переплет.
— Значит, ты не веришь в магию?
— Не верил, пока тебя не встретил… Твоя улыбка — вот настоящая магия.
Магическое мышление будет продолжать жить, покуда его альтернатива всё так же ужасна.