Император любил внешние формы свободы, как можно любить представление. Он согласился бы, чтобы каждый был свободен, лишь бы все добровольно исполняли одну только его волю.
Император любил внешние формы свободы, как можно любить представление. Он согласился бы, чтобы каждый был свободен, лишь бы все добровольно исполняли одну только его волю.