— Он сражался с чудовищами, свергал тиранов, похищал редчайшие драгоценности, спасал девиц, — расплывчато объяснил господин Лучше. — Словом, много всего геройского совершил…
— Но кто определяет чудовищность чудовищ и тиранство тиранов? — спросил лорд Витинари голосом, вдруг обретшим остроту скальпеля, который не столь смертоубийственен, как меч, зато впивается в самые интимные места.
— Ну, полагаю… сам герой.