— Я думаю, Георг, что мы больны. Война еще слишком глубоко сидит в нас.
Рахе кивает:
— Мы от нее никогда не избавимся.
— Избавимся, — говорит Людвиг, — иначе все было бы напрасно.
— Я думаю, Георг, что мы больны. Война еще слишком глубоко сидит в нас.
Рахе кивает:
— Мы от нее никогда не избавимся.
— Избавимся, — говорит Людвиг, — иначе все было бы напрасно.