Святитель Феофан

Надо уметь разделять себя на самого себя и врага, кроющегося во мне.

Курить или не курить, есть дело безразличное, по крайней мере, наша и общая совесть считает это таким. Но когда некурение связывается обещанием, тогда оно вступает в нравственный порядок и становится делом совести, неисполнение которого не может не мутить ее.

На что вязать себя обетом? Говорить надо: «Постой, дай-ка попробую бросить, Бог даст слажу». Встречали вы у святых старцев совет: не вязать себя обетом? Вот таких именно дел это касается.

Занятие пустыми мыслями рождает и дела суетные, а занятие добрыми мыслями рождает и добрый плод.

Когда видите, что вас чернят, принимайте то как целительные грязи.

В каждом человеке есть дух — высшая сторона человеческой жизни, сила, влекущая его от видимого к невидимому, от временного к вечному, от твари к Творцу, характеризующая человека и отличающая его от всех других живых тварей наземных. Можно сию силу ослаблять в разных степенях, можно криво истолковывать её требования, но совсем её заглушить или истребить нельзя. Она неотъемлемая принадлежность нашего человеческого естества.

К чему больше лежит сердце, о том и речь охотнее течет.

Благодетель привлекает, воля Его становится законом для облагодетельствованного.

Лицемерие начинается с того момента, когда является намерение не добро делать, а показать только себя делающим добро.

Какая страсть не болезненна? Гнев жжёт; зависть сушит; похоть расслабляет; скупость есть и спать не даёт; гордость оскорблённая убийственно снедает сердце; и всякая другая страсть: ненависть, подозрительность, сварливость, человекоугодие, пристрастие к вещам и лицам — своё причиняет нам терзание; так что жить в страстях то же, что ходить по ножам или угольям босыми ногами или быть в положении человека, у которого змии сосут сердце. И опять, у кого нет страстей? У всякого есть. Коль скоро есть самолюбие, все страсти есть, ибо оно есть матерь страстей и без дщерей своих не бывает.

Все завтра да завтра, — совесть устает толковать все одно и то же и, наконец, замолкает. А тут начинают приходить мысли, что и так можно оставить. Мысли эти крепнут, а затем и навсегда устанавливаются.

Борись, и не падешь. Падает только тот, кто не хочет бороться.

Не говорите: «Не могу». Это слово — не христианское. Христианское слово: «Вся могу». Но не сам по себе, а об укрепляющем нас Господе.

Жалеете об уединении деревенском. Надо бы жалеть, если бы переезжали в маленький городок; а в Москве удобнее сохранить уединение даже более, чем в деревне. Там всяк занят собою и до других дела нет. Улицы полны народа; но вы можете шествовать по ним, как по пустыне.

Делайте свое, а как другие на вас смотрят, не считайте того важным. Ибо верен суд только Божий. Люди же и себя плохо знают, тем более других.

Хорошо ты делаешь, что всё дома. Худо, когда кто в семье своей не находит себе счастья. Если находишь, благодари Господа. Но постарайся, чтоб всегда так было. Искусство одно: всякий день начинать так, как бы он был первый после свадьбы.