Николай Иванович Глазков

И на все мои вопросы,
Где возможны «нет» и «да»,
Отвечал вещатель грозный
Безутешным НИКОГДА!..

Я спросил: – Какие в Чили
Существуют города? –
Он ответил: – Никогда! –
И его разоблачили.

Я иду по улице:
Мир перед глазами
И слова стихуются
Совершенно сами.

Что такое стихи хорошие?
Те, которые непохожие.
Что такое стихи плохие?
Те, которые никакие.

Была зима. Всесильный город
Был опрокинут в зимний холод,
И кое-кто считал, что новый
Настал период ледниковый.
Однако, к счастью, для планеты
В июне наступило лето!

Давно хотел сложить стихи про то,
Что не люблю я зимнего пальто.
Ношу его из-за проклятой стужи,
В пальто мне плохо, без него мне хуже!

Люди умирают почему?
Не влечет их никакая тьма.
Люди умирают потому,
Что приходит каждый год зима.

Одни растенья любят солнце,
Другие — тень,
Но ни одно не любит тьмы.
Вот так и мы!

Дремота обрела права.
От снега кажется белее
Лесная сонная аллея,
Где дремлет белая сова.
И сумрачная синева
На белый снег ложится тенью —
Уныло выглядят растенья.

Не всё, что сложное —
Ложное;
Не всё простое —
Пустое!

Если гения признают не за его гениальность, а за что-либо другое, то гений не должен роптать: такова его судьба! И на том спасибо!

Всеми фибрами своих колес
Мчался в век прогресса паровоз,
Но, как ретроград и мракобес,
В век прогресса паровоз исчез!

Шебуршит колючий снег.
В стужу и во мраке
Мёрзнет бедный человек —
Лучший друг собаки.

Такие были времена:
Для племени и рода
Не больше стоила война,
Чем, например, охота
На зубра или кабана
Слона иль бегемота!

Ночь, созданная для любви,
Зовет сама,
И как большие корабли,
Стоят дома.

Не знаю, в каком я раю очучусь,
Каких я морей водолаз;
Но мы соберёмся под знаменем чувств,
Каких не бывало до нас!

И взглянем с непризнанной высоты
На мелочность бытия.
Всё очень ничтожно и мелко… А ты?
Ты тоже ничтожна. А я?

Я как-то неэдакно дни влачу;
Но не унываю теперь.
Как пьяницу тянет к полмитричу,
Так тянет меня — к тебе ль?..