Образованный человек тем и отличается от необразованного, что продолжает считать своё образование незаконченным.
Константи́н Миха́йлович Си́монов — советский военный корреспондент, прозаик, поэт, киносценарист, журналист и общественный деятель. Герой Социалистического Труда (1974). Лауреат Ленинской (1974) и шести Сталинских премий (1942, 1943, 1946, 1947, 1949, 1950). Участник боёв на Халхин-Голе (1939) и Великой Отечественной войны 1941—1945 годов, полковник Советской Армии. Заместитель генерального секретаря Союза писателей СССР.
Ты говорила мне «люблю»,
Но это по ночам, сквозь зубы.
А утром горькое «терплю»
Едва удерживали губы.
Я верил по ночам губам,
Рукам лукавым и горячим,
Но я не верил по ночам
Твоим ночным словам незрячим.
Я знал тебя, ты не лгала,
Ты полюбить меня хотела,
Ты только ночью лгать могла,
Когда душою правит тело.
Но утром, в трезвый час, когда
Душа опять сильна, как прежде,
Ты хоть бы раз сказала «да»
Мне, ожидавшему в надежде.
Чтоб с теми, в темноте, в хмелю,
Не спутал с прежними словами,
Ты вдруг сказала мне «люблю»
Почти спокойными губами.
Такой я раньше не видал
Тебя, до этих слов разлуки:
Люблю, люблю… ночной вокзал,
Холодные от горя руки.
Будь хоть бедой в моей судьбе,
Но кто б нас ни судил,
Я сам пожизненно к тебе
Себя приговорил.
Они (звёзды) горят трусливо и бесстыже.
Я никогда не буду в их числе,
Пускай они к тебе на небе ближе,
Чем я, тобой забытый на земле.
Я не прощусь с опасностью земною,
Чтоб в мирном небе мерзнуть, как они,
Стань лучше ты падучею звездою,
Ко мне на землю руки протяни.
На небе любят женщину от скуки
И отпускают с миром, не скорбя…
Ты упадешь ко мне в земные руки,
Я не звезда. Я удержу тебя.
Я здесь ни с кем делиться не хочу.
Свое ты редко здесь услышишь имя,
Но если я молчу — я о тебе молчу,
И воздух населен здесь лицами твоими.
1943 г.
Раз так стряслось, что женщина не любит,
Ты с дружбой лишь натерпишься стыда,
И счастлив тот, кто разом все обрубит,
Уйдет, чтоб не вернуться никогда.
У них и повадки совсем не людские…
Скажите, способен ли кто из людей
Пытать старика, на верёвке таская,
Насиловать мать на глазах у детей,
Закапывать жителей мирных живыми
За то, что обличьем с тобой не одно?..
Нет! Врёте! Чужое присвоили имя!
Людьми вас никто не считает давно.
Как жаль, что часто память в нас живёт
Не о дорогах, тропах, полустанках,
А о наклейках минеральных вод,
О марках вин и о консервных банках…
1938 г.
Слишком много друзей не докличется
Повидавшее смерть поколение.
И обратно не все увеличится
В нашем горе испытанном зрении.
1941 г.
Мы здесь привыкали,
что быть убитым —
входит в обязанности врага.
1939 г.
Где настоящие друзья —
Там дружба не видна.
1942 г.
Свет погасшей звезды ещё тысячу лет
К нам доходит. А что ей, звезде, до людей?
Ты добрей был её, и теплей, и светлей,
Да и срок невелик — тыщу лет мне не жить,
На мой век тебя хватит — мне по дружбе светить.
1954 г.
Преуменьшающий беду,
Чью тяжесть сам он понимает,
По чуть схватившемуся льду —
Бегущего напоминает.
Скользит, подыскивая слово,
Чтоб не сказать — ни «нет», ни «да»,
А там, внизу, течет сурово
Истории
тяжелая
вода…
1971 г.
Все романы обычно на свадьбах кончают недаром:
Потому что не знают, что делать с героем потом.