Алишер Навои

Алише́р Навои́ — среднеазиатский тюркский поэт, философ суфийского направления, государственный деятель тимуридского Хорасана.
Главные произведения создал под псевдонимом Навои на литературном чагатайском языке, на развитие которого оказал заметное влияние; под псевдонимом Фани писал на языке фарси. Его творчество дало мощный стимул эволюции литературы на тюркских языках, в особенности чагатайской и воспринявшей её традиции литературы на узбекском и уйгурском языках.

Род деятельности:
поэт, философ
Дата рождения:
09.02.1441
Дата смерти:
03.01.1501

Наука не скупа.

Учёный, мудростью цвети, живя своей наукой,
Пусть доля, данная Творцом, тебе не будет мукой.
Имея долю, не мешай идущему к познаниям,
Не ставь преград, а поощряй стремление быть с наукой.

1
0
1

Да, верным людям дарит рок мучений и невзгод немало,
Он на страданье их обрек — обид и мук им шлет немало.

Нещадны тяготы опал, и верных на земле не сыщешь:
Их прахом бедствий осыпал сей древний небосвод немало.

Лекарства от небесных бед не отыскал никто вовеки:
В ларце судьбы их нет как нет, и не смягчится гнет нимало!

Желанным перлом обладать желаешь — жизнь отдай и душу:
Мир ценит эту благодать и за нее берет немало.

За ближних жертвуя собой, как ждал я верности ответной!
Да буду я храним судьбой — мне стоил мой просчет немало.

О шах! Мужей благой стезей не устрашай мечом гонений,
Кровавой карой не грози — бездольных страх неймет нимало.

Освободи свой дух смелей из клетки суетных желаний:
Плененный страстью соловей грустит в плену тенет немало.

Мечтой о чаще райских благ не скинуть путы своелюбья —
За чашу тлена жертвой ляг: она оков порвет немало.

О Навои, лелей мечту о кущах цветника иного:
Ведь от ворон в мирском саду и бедствий, и забот немало!

1
0
1

Друг сердца с верными суров: обидам верен и укорам,
Он за смиренную мольбу клеймит покорного позором.
И тот, кто преданной душой мечтал о благах единенья,
Окручен путами измен и отдан в плен пустым раздорам.
А супостаты да враги стократ безвинно оклевещут —
Сынов безрадостной судьбы ославят злобным оговором.
И если б сам судил — ну что ж: по прегрешеньям и возмездье,
А то беда, что судит враг судом неправедным и скорым.
Пусть сам убьет своей рукой — я не страшусь, но вот несчастье:
Врагами попранный во прах, я — жертва их жестоким сворам.
А если роза неверна, увы, напрасны все старанья:
Мне птицу сердца не сдержать — она летит к иным просторам.
Судьбой согнуло, словно лук, хребты, что были словно стрелы, —
Шах на кривых от кривды душ взирает благосклонным взором.
И смерть настигла б Навои, когда бы не было надежды, —
Тоска изгнанья каждый миг грозит несчастному измором.

0
0
0

О, мне бы крылья! Ввысь взлетев, летел бы вдаль, людей забыв,
Сгорели б крылья — побежал, подальше, прочь — пока я жив!

О, я покинул бы сей мир, и, пусть не дан мне дар Исы, —
Мне вместо крыльев — пыл души и одиноких дум порыв.

Увы, союз с людьми — тщета: я, пленник тысячи скорбей,
Готов единожды спастись, тысячекратно жизнь сгубив!

От друга — тысячи обид, и сотни бедствий от врагов,
И — за себя жестокий стыд, и — гнев людской неспра­ведлив.

Мне не смотреть бы на людей, а растворить бы чернь зрачков,
Всей чернотою тех чернил себя навеки очернив!

Для птицы сердца моего мал вещей птицы дальний путь:
Я тверд душою, как гора, и дух мой тверд и терпелив.

3
0
3