— Что вы думаете о Томасе Рэйнзборо?
— Что если бы миледи была обедом, он бы вылизал тарелку.
Никогда не обнажай шпагу, если не уверен в победе. Никогда не нападай на дом своего врага, если его там нет.
1
0
1
Вы можете бросить меня в тюрьму, но вы не отнимите у меня свободы. Я, Джон Лилберн, рожден свободным.
1
0
1
— Мне сказали, что вы погибли при Кайнтоне.
— Смерть преследовала меня, как ревнивая любовница, но я выжил.
1
0
1
Вы дьявол, сэр, а вы любовница дьявола. Ну и времена настали — любовница командует дьяволом!
1
0
1
Между кровью при рождении и кровью на смертном одре — есть жизнь. Теперь эта борьба и есть моя жизнь, а в чем смысл вашей? Смеяться над надеждой? Жить и умереть в одиночестве?
1
0
1
— Я уеду в Массачусетс и там найду жену.
— И какую же, полковник?
— Такую, чтобы жила и поклонялась свободе, такую, чтобы умела любить и быть любимой. И красивую.
— В Англии таких нет?
— Нет. Мне не подойдет жена-англичанка, мэм. Размалеванная девчонка, которая не знает ничего, кроме тысячи лет привилегий и называет это происхождением или обычаем. Которая называет покорность долгом и живет лишь затем, чтобы ублажать мужа и хранить его собственность для сыновей. Мне нужна свободная душа, без налета тысячелетней фальши.
1
0
1
В последние дни у меня было отнято все, кроме того, что я ценю больше всего в жизни — мой совести и чести. Если бы я держался за жизнь также, как и за часть королевства, я бы выступил в свою защиту так, что от этого нелепого обвинения не осталось бы и камня на камне. Но я знаю, с вами спорить бесполезно…
2
0
2
— Признаешь ли ты наконец свою вину и попросишь о милости?
— Я ничего не попрошу ни у вас, ни у других мужчин. Мужчины обвиняли меня, осудили и теперь мужчины меня убьют. Мужчины всю мою жизнь затыкали мне рот. Но прежде, чем меня казнят, я наконец смогу сказать: вы вор сэр, ведь вы похитили этот мир. Вы убийца, ведь вы убили его мечты. И вы, сэр, настоящая шлюха, ведь вы продали свою душу за мешок золота.
1
0
1
— Вы издеваетесь над судом, сэр?
— Нет, это вы издеваетесь над этим судом, также как над правосудием, истиной и свободой, но так не будет продолжаться вечно.
2
0
2
Кромвель положит руки себе на грудь, поднимет глаза к нему, призовет Господа. Он зарыдает, завоет, раскается, но в это время всадит вам кинжал.
4
0
4
Иногда мы видим то, чего нет. Мы видим демонов, которых сами создали.
2
1
3
— Я устал от убийств и этого жестокого мира.
— Мир не жесток, лишь некоторые живущие в нем люди.
2
0
2
— Любовь!..
— Да, любовь. Думаю, ты не знаешь ее и мне тебя жаль.
— Любовь помогла диггерам, когда на их поля пришла армия?
— Нет.
— Что любовь делает с людьми, если не заставляет их как дураков бежать к гибели? Любовь ведет к концу!
3
0
3
Какой смысл свергать королей или дробить земли, если мы сами не способны делиться, хотя бы тем, что внутри нас?
26
0
27
- 1
- 2