Хорошо быть тихоней (The Perks of Being a Wallflower)

Будь фильтром, а не губкой!

Найдутся люди, которые скажут, что таких вещей не бывает. Это те люди, которые забывают, каково это, когда тебе шестнадцать, как только тебе исполняется семнадцать. Я знаю, что когда-нибудь это всё станет просто историями, наши фотографии станут старыми фотографиями, а все мы станем чьими-нибудь мамами и папами. Но сейчас это ещё не истории, это происходит. Я здесь. И я… смотрю на неё, потому что она прекрасна. Я чувствую это. В какой-то момент ты понимаешь, что ты — это не грустная история, ты жив. И ты стоишь и смотришь на огни и на всё вокруг, что заставляет тебя удивляться, и ты слушаешь эту песню и едешь по дороге с людьми, которых любишь больше всего на свете. И в этот момент, клянусь, мы часть вечности.

— Почему хорошие девушки влюбляются в плохих парней?
— Мы влюбляемся в тех, кого, как нам кажется, заслуживаем.
— А можно дать знать, что заслуживают лучшего?
— Можно попробовать.

Я получил гармонику, магнитный набор поэзии, книжку про Харви Милка и кассету с песней «Во сне», записанной… дважды. Серьезно, я в растерянности. Набор подарков такой голубой, как будто я сам себе его подарил.

I have received a harmonica, a magnetic poetry set, a book about Harvey Milk, and a mix tape with the song «Asleep» on it twice. I mean, I have no idea. This collection of presents are so gay that I think I must have given them to myself.

Кто-то другой чувствовал подобное. И все прочитанные тобой книги уже были прочитаны другими людьми. И все твои любимые песни уже слушали другие люди. И симпатичная тебе девушка симпатична и другим людям. И ты знаешь, что если вспомнить те моменты, когда ты был счастлив, ты почувствуешь себя превосходно потому, что был частью единого.

Я был нормальным, пока Сэм не привила мне вкус к музыке.

Мы не можем изменить то, откуда мы пришли. Но мы можем выбрать, куда идти дальше.

Нельзя думать, что жизни всех вокруг важнее своей собственной и считать это за любовь.

Некоторые думают — «так не бывает». Потом будут всякие байки. Но это — момент нашей жизни. И в эту секунду, клянусь, мы бесконечны.

Понимаешь, я за всё лето ни с кем, кроме родственников, не разговаривал.

— Слушайте. Меня зовут Патрик. И зовите меня либо Патрик, либо никак.
— Хорошо, Никак.

Но ведь говорят, если в первый день заведёшь друга, всё будет в порядке.

— У Чарли это первая в жизни вечеринка. Так что он в праве ждать от вас очаровательного вдумчивого минета.

— Как ты себя чувствуешь, Чарли?
— Страсть как хочу молочный коктейль.

Ты всё видишь. И всё понимаешь. Хорошо быть тихоней.