— Горько, что эти лихие дни выпали на мою долю. Что молодые гибнут, а старики доживают свой век. Что я должен жить и видеть закат своего рода…
— Смерть Теодреда — это не твоя вина.
— Не должны родители хоронить детей.
Хочешь, поезжай на войну и докажи свою верность мечом, а нет — отправляйся куда угодно. Но не проси меня о милосердии, если мы встретимся снова.
— Что могут сделать люди против такой свирепой злобы?
— Крушить их…
— Кругом будет смерть. Как может человек противостоять её неистовой ярости?
— Мы отразим её. Мы справимся с ней.
— Смерть во имя славы?
— За Рохан. За твой народ.
— Пусть наше оружие нанесёт глубокие раны. В последний раз. Пусть в этот час мы вместе скрестим мечи в бою.
— Странными силами владеют наши враги, и странные слабости им присущи, — заметил Теоден. — Испокон веков говорится: «Зло часто побеждает самое себя».
В странные времена довелось мне жить! Мы веками разводили скот, пахали землю, строили дома, мастерили орудия, помогали гондорцам в битвах за Минас Тирит. Все это мы называли обычной человеческой жизнью, и нам казалось, что таким путем идет весь мир. Нас мало беспокоило, что происходит за пределами нашей страны. Об этом пелось в песнях, но мы забывали эти песни или пели их только детям, просто так, бездумно, по привычке. И вот эти песни напомнили о себе, отыскали нас в самом неожиданном месте и обрели видимое обличье!
За горячими и дерзкими речами нередко кроется преданное сердце.
(Верному сердцу далеко не всегда сопутствует учтивая речь.)
Где ныне конь боевой,
Где звонкого рога пение?
Отгремели горной грозою,
Отшумели степными ветрами,
Сгинули дни былые,
В закатной тени за холмами.
Где ныне конь и конный? Где рог его громкозвучащий?
Где шлем и кольчуга, где лик его горделивый?
Где сладкозвучная арфа и костер, высоко горящий?
Где весна и зрелое лето, и золотистая нива?
Отгремели горной грозою, отшумели степными ветрами,
Сгинули дни былые в закатной тени за холмами.
С огнем отплясала радость, и с дымом умчалось горе,
И невозвратное Время не вернется к нам из-за Моря…