Ми ознайомились з умовами вашого договору. Вони односторонні, деморалізуючі, образливі!
— Пингвины, вы его почините? Ведь так? Ведь так?!
— Да, да! Вы у нас такие мастера! Суперкоманда!
— Тебе всю правду сразу сказать?
— Да! Да… Нет… Понемножку.
— Самолёт — на списание. Капут! На свалку! В утиль! Он больше не полетит!
— Значит, всё? Мы больше никогда не вернёмся домой?
— Что ты! Мы вернёмся домой! Мы всё починим! Мы починим! Да? Ребята, давайте за работу! Мы начнём с обшивки и внутри всё исправим. Ну вот! Уже классно! Давайте, чего стоите, ребята? Марти! Тащи сюда вон ту штуку! Приделаем к этой маленькой, не знаю, как она называется … и тогда… [Самолёт рушится окончательно] Мы не вернёмся домой… Мы больше не вернёмся домой…
— Шкипер, смотрите!
— Выводы?
— Похоже, это сигнал тревоги, лампа накаливания указывает на сбой в работе.
— А выглядит красиво, и даже завораживает.
— Тоже верно.
— Так, Рикко, инструкцию. Угу. [удар по лампе]. Проблема финито.
— Запускай ядрёный реактор!
— Это ядерный реактор?
— ЯДРЁНЫЙ!
— Мы были злы и аморальны…
— Печально, но это факт!
— Подлецы и негодяи — это так банально…
— Только не я!
2
11
— Как связаться с теми, кто видел Кучикукана?
— Обычно я просто включаю телевизор и ищу крики.
— Эта штука мычит.
— Этот прибор измеряет уровень очаровательности субъекта. Я назову его «Очаровайзер»!
— Мычит и заканчивается на «айзер». Мне нравится эта машина!
— Добро пожаловать в беспряничный мир. В ноль-пряничное будущее.
— Пока, пряник…
— А вот и дилемма лидера, Рядовой! Что бы Шкипер…
— Да заткнись ты, я просто хочу ПРЯНИКИ!!!
Парни, нас только что взгрела розовая принцесса-пони. Не знаю, как смешно это звучит…
То, что тебя не убивает, делает тебя ещё более милым!
— Соединяю смешную походку со странным, но страшно привлекательным подёргиванием телом… телом… телом…
— Делаю вид, что теряю равновесие, и падаю лицом в бассейн!
— Приказываю кататься на пузе. Сегодня делаем это особенно мило и обаятельно, мальчики!
— Рядовой, объясни бессистемную жестикуляцию.
— Но вы всегда так делаете!
— Я подаю сигналы. Они имеют смысл.
— Да? И что я сказал?
— Надеюсь, ты понимаешь, что если дрогнешь под грузом ответственности… Ковальски, объясни.
— Мы все погибнем страшной смертью, крича «Мамочка»!