— Сегодня любит, завтра не любит. Всё в жизни зависит от обстоятельств.
— А, по-моему, есть постоянные понятия.
— Что ты имеешь в виду? Честь, совесть, убеждения? Да? Всё это миражи, отец. Пёрышки. Красивые пёрышки. Ими можно соблазнять, а можно и спрятаться при случае.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что я разучился удивляться. И не удивлюсь, если в понедельник ты себя объявишь коммунистом, а в субботу — неофашистом, ну в зависимости от перемены обстоятельств.
— Тони, знаешь чем измеряется возраст? Ценой душевных затрат… И если в один прекрасный день ты отказываешься платить эту цену, считая её слишком дорогой, значит ты состарился. Я состарился, Тони, только и всего.
— Я независимый обозреватель! Независимый! И ты этим всегда гордилась.
— Независимый… В наше время ты просто не знаешь — от кого ты зависишь.
— Парня, вероятно, обманули, а возможно и купили.
— А вас, конечно, купить нельзя?
— Пока не продавался.
— Вам, дорогой Пауль, вашу цену не давали… Купить можно не только за деньги. Существуют иные ценности: собственная жизнь; жизнь близкого человека — это ещё дороже; честь, счастье.
— Если документы подлинные, вы, Хайнц, можете стать персоной…
— Я могу стать только покойником. Не мне вам объяснять, господин Лоссер, что нельзя фугасами стрелять из мелкокалиберки. И ствол разнесёт и всех поубивает.