Окадзима Рокуро (Рок)

В любой жизни полным-полно страданий.

— Жаль. Ты только что наступил на большую неотключаемую грёбанную мину. Очень жаль. Последний вопрос — что написать на твоей могиле?
— Напиши — «глупость не лечится»!

— Кости? Скелет!
— Конечно кости. Они тут повсюду. Рок, это кладбище людей, о которых все забыли. Их забрала старуха с косой не по их воле. Ни цветов, ни свечей. Никто не придёт, никто не помянет. Чёртовы катакомбы — только без святых мощей. Никогда не любила такие места. Здесь воняет гнилью. Будем здесь слишком долго — испортим себе лёгкие.
— Эй, Реви, по-твоему, что они здесь чувствовали? О чём они думали, когда погас свет, и кончился воздух?
— Это слишком мрачно. Не хочу об этом думать. Когда умираешь от удушья — чувствуешь, что умираешь от удушья. Когда умирают чужие люди — это просто умирают чужие люди. Думать об этом бесполезно, Рок. Думай о том, что не будет мешать.

Однако, что это за место на планете Земля?
— Не понимаю… Почему здесь пистолет на каждом столе? Что за салун из вестернов на краю света?
— Неплохое сравнение. Это место появилось благодаря бежавшим от въетнамской войны. Скоро здесь появились и дезертиры, и начался ад. Грабители, наркоманы, наёмники, киллеры — преступники всех мастей. Не нравится?

Кажется, это называется «стокгольмским синдромом». В этот момент мне почудилось, что во всём мире я могу доверять лишь этому здоровому мужику.

— Что со мной буде дальше?
— Мы как-нибудь свяжемся с твоей конторой, и произведём обмен.
— Выкуп, да? Они его на мой счёт запишут.
— Есть задача и поважнее. Вначале надо передать диск заказчику.
— Так есть заказчик?
— Мы только посредники — зарабатываем на жизнь, иногда нарушая закон. Такие дела.

Это робот-убийца из будущего, вот только Шварценеггера с нами нет!

Я не знаю, что в ней сломалось, чтобы она стала такой. Но, похоже, во мне это сломалось тоже, раз я восхищаюсь ее разрушительными действиями.

— Ваш чай хорош. Я давно не пил настоящего чая, всё больше из пакетика. Да и ваши прочие товары хороши.
— Не понимаю о чем вы юноша, мы занимаемся только контрабандой оружия.
— Сестра Иоланда, «Отель Москва» и другие мафиози ищут наркотики по всему городу и не могут найти. Но наркотики хороший товар и расходятся вне ликвидных путей. В их поле зрения есть слепое пятно. Там, где они не будут искать. Например, тех, кто ездит по церковным делам. Чистое белье несут в кельи, а не складируют в сарае, это предположение. К тому же количество приходящего и уходящего оружия легко вычисляется. Чрезвычайно легко! И ещё компания «Лагуна» в хороших отношениях с «Отелем Москва», но это не значит, что мы работаем на них.

— Забрать заказ у сестры Пи. Дабль ю. Дигаль.
— Эй, старуха! Это Ребекка из Лагуны. Открывай, блин!
— Алло! Убью! Чего разоряешься? Занесите в сарай вещи. Неважно, что они чистые, так Сестра сказала. Эй, Двурукая! Это церковь. [хлопок жвачки] Если такая грешница зайдёт туда, её настигнет кара. Сюда иди, за мной.

— «Люди, как игральные кости, бросают себя туда, куда выберут». Знаешь, кто это сказал?
— Жан-Поль Сартр. Философ-экзистенциалист. Но мне больше нравится: «Пристрели на месте того парня, который пытается положить пять яиц в три корзины».

— Ты похож на нормального.
— Наверное. На бандита я ещё только учусь.

Раз Робин Гудов нет, я буду Робин Гудом.