Лесли Эдвардс (Leslie Edwards)

— Господа! Мы первыми покорили эти великие земли! Почему бы не пойти дальше?
— О чем ты говоришь?
— О дальнейших исследованиях. Послушайте, мы завоевали этот континент. Может, завоюем другой? Пойдем на север к Берингову проливу и переберемся по суше и льдам в Азию! И все пешком!
— Пешком до Азии!? А это идея!
— И пойдем дальше – отправимся в Европу!
— Верно! Эдвардс и Хант – первые американцы, пешком пришедшие в Европу!
— На Рождество мы будем распивать шампанское в Париже!

Господин президент, умоляю вас, если мы не дадим права медведям голосовать они взбунтуются и возьмут конгресс. И тогда нам придется выступать на карнавалах в шляпках.

— Пусть каждый решает сам. А мне кажется, мы должны продолжить путешествие.
— Ты настоящий мужчина.
— Кто бы это говорил, тебе больше всех досталось. Тебя искалечил медведь и ухо откусил француз.
— Все верно, несчастья обрушились на меня. Но я не могу бросить мистера Эдвардса. Он на такое отважился и сейчас, когда цель совсем рядом – я верю его словам: худшее позади! [Бидуэллу простреливают руку испанцы] Сказав «худшее позади», я вероятно поспешил. Ну, а теперь точно… [простреливают вторую руку]

— Джоуна, а кому предан ты?
— Я ваш раб, поэтому с вами.
— Спасибо.
— Я иду с мистером Хантом!

— Льюис и Кларк! Эти болваны тащат лодки.
— Хм, тащат, потому что знают, что впереди опасный участок. Нам следует сделать то же.
— Не вижу причины для беспокойства.
— Сэр, есть примета: быстрины – утром.
— А дальше?
— Все.

— Ты не такой, как другие мужчины. Ты мягче и деликатнее.
— Но не лишен мужественности, верно?
— Не совсем. Посмотри, тонкие запястья, кожа как у младенца, почти совсем нет плеч…
— Довольно, слишком много лестных слов.

— Вы хотите остаться один, чтобы покатать свои «шарики»? Словом, «прочистить пушку»?
— Прочистить пушку? Это мне делает Джоуна.
— Ну да…
— Что!? Нет! Мистер Хант, я уверяю вас, я никогда…

— Вы когда-нибудь любили, мистер Хант?
— Ну, раз или два залезал девчонкам под юбку.
— Господи! Ну почему, почему вы так все грубо выражаетесь?
— А мне казалось, что я вас щажу…

— Я назову этот цветок «Румянец Аманды». Мистер Хант, раз вы мой партнер, вы тоже должны придумывать названия.
— Ээ… эм… я?
— Да. Назовите, как-нибудь этот рукав реки. Вы можете увековечить имя вашей возлюбленной.
— Возлюбленной? Да, конечно… я знаю, как. Тогда я назову этот рукав «Питсбургская Нелли». Эта валлийская шлюха такое проделывала, что никто не замечал нароста на ее шее.

Гонки к Тихому океану продолжаются. Хотя я не прочь опередить Льюиса и Кларка, между делом я составляю каталог неизвестных видов флоры и фауны. Похоже, здесь только я проявляю интерес к науке. Да еще, пожалуй, Брэд с его сомнительным экспериментом над ухом Бидуэлла.

— Добрые вести, похоже, нас оставят в живых.
— В живых?..
— Пришлось отдать им кое-что из вашего добра, чтобы нас не убили.
— А кажутся дружелюбными.
— Это свойство дикарей. Прикинутся друзьями, выпьют с вами, выслушают, а потом выскребут ваши мозги ложкой.
— Ты имел в виду вилкой?
— Это смотря какое племя.
[Лесли отходит]
— Мистер Хант, Айовы никогда бы нас не убили.
— Я знаю, просто надоело таскать барахло этого янки.

— Пожалуй, я воздержусь. Я поклялся кое-кому.
— Неужели?
— Да, я обещал моему доктору, воздерживаться от подобных вещей.

— Я полагаю, вы объявите охоту на это свирепое чудовище?
— Ну разумеется, меня осенила та же мысль, только… у меня есть идея получше.
— Какая?
— Я сделаю тебе превосходную деревянную ногу.
— А как же медведь?
— Будь уверен, Бидуэлл, лет через двадцать, старость расправится с медведем с большей жестокостью, чем это сделали бы мы.
— Возмездие согревает, сэр.

— Ну что ж, Хиггинс, тебе слово.
— История эта приключилась прошлым летом на ферме моего дяди в Вирджинии. Мы с братом только что закончили косить поле и наслаждались вечерней трапезой под сенью вязов. Братик спустился к ручью за водой, а я в это время, взял миску с аппетитнейшим пудингом и положил туда, не один, а два крупных колтежка овечьего дерьма. А когда он вернулся, я предложил ему отведать пудинг. И не сойти мне с этого места — он съел весь пудинг из дерьма. Все до последней крошки.
— Ты заставил брата съесть дерьмо?..
— Ха-ха-ха, да.
— Забавная история.
— Расскажи, чем кончилась. В этом весь смысл.
— Так вот, если говорить на чистоту — нет у меня брата. Все это случилось со мной — я съел овечье дерьмо. Клянусь, так и было.
— Мда, какая остроумная развязка.

— Напоминаю, вы подписали контракт.
— А как же они?
— Они будут наказаны.
— Кем?
— Черт, пока они в выигрыше.