Лена

Протест всегда кончается клоунадой.

— Ну-ка стоп! Ты что делаешь?! Цветы нужно поливать отстойной водой!
— Так наш Горводоканал любезно предоставляет нам такую воду! Более отстойней воды я нигде не видел ещё.

— Игорёша, а что ты ищешь?
— Яйца для яичницы ищу.
— В аптечке?
— Да. Я просто подумал — если у нас в холодильнике в лотке для яиц лекарства лежат, может, яйца где-то там?

Тает снег, течёт вода
По земле весенней.
Для кого любовь — беда,
Для кого — спасенье.

На лицо ложится тень
От сомнений разных.
Для тебя я — будний день,
Для меня ты — праздник.

Мне бы всё тебе сказать,
Да мешает робость.
Хоть смотрю в твои глаза —
Между нами пропасть.

Что становишься чужим,
Сердце знать не хочет.
Ах, совсем, совсем другим
Ты мне снишься ночью.

— Ой, Игорь, мне кажется, ты просто выделываешься перед мамой. Обычно когда я одна крашу ногти, ты противогаз не надеваешь.
— [неразборчивый ответ]
— Что?!
— Я говорю — а теперь вас двое, и доза химической атаки увеличивается вдвое!
— Ой-ой, Игорёк, ну а какой химической атаке ты говоришь? Я сто лет крашу ногти лаком, и на моём здоровье это ну никак не отразилось.
— Как это не отразилось?! А вот это вот? [Указывает на Лену] У неё же из-за вашего пристрастия к токсикомании лобные доли не сформировались.

— Что вы от меня хотите?
— Я хочу с вами поужинать.
У вас два образования: одно российское, второе — бизнес-школа. Я прав? Куда дальше двигаться по карьерной лестнице, непонятно. Вы помощница, а не секретарша. Остается только в отношение вступить. Игнатьев предлагал, но вы отказались… У вас есть один парень внутри компании, с которым вы иногда для здоровья… Есть второй за пределами её. Он оказался женат, хотя вы очень на него рассчитывали…
— Вы все сказали?
— Вам скучно. Вам не хватает адреналина. И я знаю как это исправить.
— Как?
— Я куплю информацию, которую вы похитите у Игнатьева.
— Вы избалованный парень, который по воле судьбы, попал в полицию. Там он понял, что есть еще и другая жизнь — настоящая. И решили творить добро на планете. Но судя по вашему предложению, методы вы не поменяли.

— Да ты молчи! Вы, Лена, не очень-то верьте глазам своим, Вы меня послушайте. Это вон сейчас Серега такой респектабельный господин, с утра небось в смокинге ходит… А в средней школе он был учеником вполне убогим. Дааа… И если бы не наш общий друг, Хитрый Пес, прямым бы ходом пошел после восьмого класса на курсы маляров-штукатуров…
— Я бы его и тогда все равно любила и носила бы за ним ведра с белилами!
— Эй, дарагой, ти когда научился так дэвушек обхаживать?!
— Харощие учитэля были!
— Между прочим, Сергей Петрович во Франции работает!
— Знаете, Лена… Однажды бьется Хитрый Пес с Сергеем… Петровичем… битый час, а то и другой, какую-то теорему объясняет или уравнение… Я вот не припомню щас, хоть убей-бим-бом!
— Ну я думаю…
— Так вот… Сидит Серега… Мечтает о чем-то своем… И возопил Хитрый Пес истошным голосом: «Господи, — говорит, — ну нельзя же быть таким кретином!» А Серега ему отвечает, добро так, обстоятельно: «Не злись, Саня… Честное слово, я не кретин, у меня просто ум другой».
— Да! Такой ум! Да! Такой ум!
— А что в этот момент делал Бойкий Кот?
— Я-то на тахте сидел… Картинки с «Гинекологии» Штеккеля рассматривал…

Лена смотрела на меня сердито:
– А кстати говоря – для чего человеку вообще папа?
Я не нашелся, что ответить. И правда, какая от пап польза?

— … А меня твоя курица не вдохновляет.
— А что тебя вдохновляет?
— Люди меня вдохновляют! Человек!
— И о людях ты знаешь столько же, сколько и о курице.

— Это тебе не куриной фермой руководить. А у нас всё построено на психологии! У нас люди!
— Люди?!
— Люди…
— А ферму тоже не лошади строили!

— Оль, это… Короче, там Вовка от жены ушёл. Срочно хочет поговорить.
— Ну пусть полчаса-то холостым походит! Потом поговорите…
— Да он уже номер в «Космосе» снял, ждёт.
— Да когда ты уже наговоришься-то, а?

[Ольга говорит дочери]
— Слушай, слушай тётку! Она тебе знаешь сколько советов может дать? Что армяне из клуба бесплатно довозят, что если «мирамистин» есть — то можно…
— Да ладно! Я её жизни учу! Чтобы она не как ты — с мужиков не только детей получала.

– И вам дня хорошего, – устало откликнулась я. – А почему такое удивление? Кого же вы тогда здесь ждали?
– Ваше тело… – растерянно ответил хранитель и, замявшись, кашлянул.
Едва сдержав нервный смешок, я развела руками и сообщила:
– Ну, вот мое тело и прибыло. Правда, на своих двоих, но, надеюсь, вы не очень расстроились?

– И вообще, ты почему до сих пор на ней лежишь?!
– Мягко, вот и лежу, – огрызнулся парень, но поднялся.
– А девушку назад поставить? – вкрадчиво поинтересовалась Марина.

– Лен, ты мне доверяешь?
Вопрос бы сложный, кофе горячий. В чем-то я Сане, конечно, доверяла. Например, если бы мне понадобилось довести до ручки какого-нибудь врага, то у меня не возникло бы и тени сомнений, с кем его познакомить.