Кармен Морено

— Бустаманте, что это у тебя между ног?!
— Яйца…
— На что ты там смотришь?!
— То, что у него там настолько ничтожно, что не заметишь.
— Спиритто!
— Я пошутила, вот и все.
— Хватит шутить, это дело серьезное. На что ты там уставился, Бустаманте? Покажи, что у тебя на коленях!
— Ничего…
— Бустаманте, это фотография Спирито! Почему ты ее там держишь?
— Он портит мою фотографию?!
— Замолчи, а то выгоню!
— Что ты с ней сделал, извращенец?
— Да ничего.
— Замолчите оба!

— Итак, война… Война — это жестокость, а жестокость — это плохо. Ее вообще не должно быть… Должен быть мир — поэтому и название такое!
— Что вы говорите? Это совершенно не соответствует тому, что вы написали в своем сочинении!
— Сеньора, почему бы нам не почитать стихи?
— Правильно, стихи про дружбу, что-нибудь трогательное. Просим вас!
— Меня удивляет ваш неожиданный интерес к лирической поэзии. Более того, я даже прочитаю вам поэму. Но сначала мы послушаем Бустаманте!

— Тишина! Итак, Спиритто, ты взяла что-то у сеньора Бустаманте?
— Нет, сеньора, я не брала. И пусть он не думает, что президенту школьного совета позволено оскорблять других.
— Я так не думаю…
— Тишина! Не переживай, я знаю этих успешных красавчиков, которые считают себя центром вселенной, самим совершенством.
— Не правда, сеньора…
— Закрой свой рот! Иди, не переживай. Оставь мне Бустаманте.

— Прекрасно, у нас есть еще пятнадцать минут — давайте почитаем первую эклогу Гарсиа Лассо.
— Что значит первую? У него их много?
— Лассен, не паясничай! Хочешь получить единицу, да?
— Нет, что вы. Я лишь хотел разрядить обстановку.
— В следующий раз получишь кол за словесное недержание!

— Спиритто! Вы что, на ходу дописываете?
— Нет!
— Она редактирует заявление о своей политической несостоятельности.
— Заявление о твоей недееспособности, идиот.

— И вернутся ласточки весной на твой балкон, увитый виноградом…
— Совьют гнёзда и будут гадить.

— Вы одеты и накрашены как клоун, сеньорита.
— Лучше быть похожей на клоуна, чем на старую скучную монахиню.