— Я Боб Келсо, я прихожу сюда, потому что моя жизнь пуста. А еще я люблю проституток.
— Это смешно, потому что это правда.
— Если она тебе дорога, она должна знать, какой ты на самом деле!
— Чушь. Ври до последнего, ври! Это обычная форма общения мужчины и женщины.
Помню, как крестили моего сына Гаррисона, мы так смеялись над его крестильным платьицем в кружавчиках. Правда, уже не смеемся. Он стал голубым.
Какой позор! Господи! Доктор Рид, вчера вы бегали по моей клинике полуголой, сегодня вы тупите на обходе. Может, у вас хвостик слишком тугой на башке, а? А, возможно, у вас лёгкий случай лихорадки «буги-вуги»? Но в любом случае, милочка, вы облажались.
— Привет, Боб! Как дела?
— Отлично! Думаю, сегодня я попробую двойной латте мокачино с пышной пенкой, без кофеина, с ванилью и мускатным орехом.
— То есть, чёрный кофе, как обычно?
— Угадал!
— Хм…
— В чём дело?
— Мне просто было интересно, как это тебе удаётся зачёсывать волосы так, что рога не видны?
— Но то же самое сказал я сегодня утром. Слово в слово.
— То-то я чувствую — звучит знакомо.
Всем приветики! Я зашёл проверить любимого пациента… Но, я ошибся палатой!
Какая чудная история! Обязательно запиши в своём дневничке, потом внуки будут читать, когда ты помрёшь!
– Милый пиджачок, Тэд. Это, что, шерсть?
– Нет, это смесь полиэстера и нейлона. Вам правда нравится?
– Да нет, в туалете просто бумажные полотенца закончились.
Ты сегодня дежуришь или собираешься бороться с Суперменом?.. Ты похож на Лекса Лютора, его врага.
– Господи, ты даже ребёнка напугать не сможешь.
– А зачем пугать ребёнка?
Если бы слёзы на меня действовали, моя жена давно бы каталась на новой машине.
— Там было всего одно свободное место, и я отдал его богатому парню, потому что он дает деньги, которые мы потратим на открытие акушерского отделения.
— Больше всего меня пугает то, что что ты можешь смотреть на парня, которому только что подписал смертный приговор, и даже не переживаешь.
— А я здесь не для того, чтобы переживать.