Я сижу на стуле с мягкой обивкой, который, как и все остальное в этой стране, не так уж и удобен, как может показаться на первый взгляд.
«Продажная тварь» – провокационный роман о расизме, политкорректности и двойных стандартах.
Кем можно вырасти в гетто, если твой отец – жестокий человек и социолог неортодоксальных взглядов, который все эксперименты ставит над тобой? Например, продавцом арбузов и знатоком человеческих душ, как герой этой книги. И что делать, если твой родной город с литературным именем Диккенс внезапно исчезает с карты Калифорнии? Например, попытаться вернуть город самостоятельно, размечая границы. Но все, что бы ни делал герой книги, не находит понимания у окружающих, особенно у местного кружка черных интеллектуалов, давших ему прозвище Продажная тварь.
Но кто на самом деле продался — он или все остальные?
Что в Древнем Риме, что в современной Америке — везде ты либо гражданин, либо раб. Либо лев, либо еврей. Либо виновен, либо невинен. Тебе либо удобно, либо неудобно.
«Аллах Акбар», «Шиката га най», «Никогда снова», «Выпускники Гарварда 1996 года», «Защищать и служить» — все это не пустые слова и не затертые приветствия. Это коды, наполняющие энергией. Лингвистическое воплощение ци, дающее жизненную силу и связывающее нас с другими человеческими существами сходного цвета кожи, носителями общих смыслов и обуви. Как там говорят в Средиземноморье? Stecca faccia, stessa razza. Одна раса, одно лицо».
…когда кто-то прижимает к твоей татуировке «инь-ян» на виске холодное металлическое дуло, тебе уже не нужно читать Книгу Перемен «И-Цзин», чтобы постичь великое равновесие во Вселенной и магическую силу тату на заднице. Да и что может стать твоим девизом, кроме «Все возвращается на круги своя». Quod circumvehitur, revehitur.
Глупость гуляет, а деньги решают… Pecunia sermo, somnium ambulo.
…если призадуматься, то двадцатый век был более-менее терпим только из-за того, что было создано в гаражах Калифорнии: и компьютеры Apple, и планшет Boogie Board, и гангста-рэп.
— Догадайся, что я сказал этому обдолбанному сукину сыну, чтобы он опустил пушку.
— И что же ты ему сказал, пап?
— Я сказал ему: «Брат мой, попробуй ответить себе всего на два вопроса. „Кто я есть? И как мне стать самим собой?“» Это и есть основа персонализированной терапии. Нужно, чтобы клиент почувствовал собственную значимость и что он способен вылечить себя сам. Так что запомни эти слова.
То, что расизм побежден, не значит, что негров не пристреливают на месте.
Когда растешь на ферме в центре гетто, то со временем начинаешь понимать истинность тех слов, что говаривал мне отец во время моих утренних дел: люди жрут то говно, что им подносят на лопате.
Так же, как свиньи, мы все живем, засунув голову в корыто. С той разницей, что свиньи верят не в Бога, не в американскую мечту или в то, что перо разит сильнее меча, — они верят в жратву столь же неистово, как мы в воскресные газеты, в Библию, в местное радио для черных и в острый соус.
…свобода — это право оставаться в том числе и рабом.
Багз Банни — это тот же Братец Кролик, только с хорошим агентом.
…бедные — самые лучшие водители, так как не могут позволить себе страховку, поэтому ездить им приходится так же, как и жить, — с осторожностью.
- 1
- 2