Мариша Пессл - цитаты из книг автора

Писать о таких душераздирающих вещах – все равно что день за днем смотреть на солнце. Как ни старайся, особо не разглядишь. И непременно ослепнешь.

Всякий раз, когда Сэм попадала под мою ненадежную опеку, няня откровенно наслаждалась властью телохранительницы, личного сопровождающего и спецназовца-наемника. В этом раскладе я был нестабильным государством третьего мира, с коррумпированным правительством, некондиционной инфраструктурой, восстаниями мятежников и экономикой в свободном падении.

К некоторым тайнам лучше не прикасаться, что разгадка их — и есть неведомое. Вскрывая их, взламывая, являя содержимое свету дня, ты себя убиваешь.

Я понимала, что, добиваясь славы, обрекаешь себя на дешевый карнавал, где ты навеки заточен в клетке, и тебе аплодируют, однако над тобою равно и насмехаются.

Итак, я здесь умру. Сброшу с себя свою маленькую жизнь. Да я и не носил ее толком. Жизнь была мне костюмом, я надевал ее по особым случаям. В основном она висела в глубинах гардероба, и я про нее не вспоминал. А ведь нам полагается умирать, когда уже расползаются стежки, когда локти и коленки измазаны травой и грязью, пуговицы оборваны, накладные плечи перекосило, потому что тебя вечно кто-нибудь обнимал и ткань поблекла под ливнями и обжигающим солнцем.

— Я же говорю. Я люблю тебя. Не как друга, не как босса, а по правде люблю. Я уже целые сутки знаю.
— По-моему, это как желудочный грипп. Скоро пройдет.

Скажем так, когда все закончилось, я поняла, что любовь наша была тепличным цветочком. Распустилась и цвела в парнике, в очень особенных условиях, а снаружи, в настоящей жизни, умерла.

В него все влюблялись, дитя мое. Ты в его руках стала бы простой глиной. И это всех вас касается. Как устоять пред человеком, который понимает и ценит тебя до последней капли?

Я шел по их следам, сам себя посылал на край земли. Это побег или мне дарована свобода?

Я не знал, каков будет финал, что обрету я, когда все закончится, – взгляну ли на руины и узрю в его истории зло и падение или в его поступках, в его попытках спасти дочь, в его ненасытной жажде гнуть жизнь до последнего предела, рискуя ее сломать, увижу себя.
Надо полагать, поведав мне все, он умудрится исчезнуть быстрее ветра над полями. Я очнусь где-нибудь вдали отсюда, спрашивая себя, не привиделось ли мне, на самом ли деле он был в этом тихом доме, балансирующем на краю земли.
Но, шагнув ему навстречу, я знал одно: он сядет рядом и поведает мне свою правду.
И я выслушаю.

Сотня разных мыслей пронеслась у меня в голове в этот миг. Охотники глядят в глаза добыче – что они видят? Я не знал, отыщу ли его, а если отыщу – захочу ли убить его, проклясть его или разрыдаться. Может, пожалею его, преклоню колена пред уязвимым ребенком, что живет в каждом взрослом. Но я чувствовал, что он ждал меня, что мы всего лишь сядем в эти пустые кресла, один отец и другой, и станет лить дождь, и дым, свивая новое гипнотическое заклятие, обволочет нас, и он мне расскажет. И в повести его будет невообразимая тьма, и кровавые потеки, и, вероятно, она продлится много дней, и будут крики, и ярко-красные птицы, и изумительные вспышки надежды, подобные солнцу, что в единый миг освящает чернейшее море. Я столько узнаю о грани, до которой доходят люди, дабы что-то почувствовать, сколько мне и не снилось, и услышу смех Сэм в смехе Сандры.

Никакой женщине его не удержать. И никакому мужчине. Если приглядеться, великие художники не любят, не живут, не трахаются и даже не умирают, как нормальные люди. Потому что у них всегда есть искусство. Оно их питает больше, чем любые связи с людьми. Какая бы человеческая трагедия их ни постигла, она их никогда не убивает совсем, потому что им достаточно вылить эту трагедию в котёл, подмешать другие кровавые ингредиенты и вскипятить все это на огне. Не случись никакой трагедии, не вышло бы столь великолепного варева.

Моя утрата выпотрошила меня. Я осталась пустой оболочкой. Когда так любишь и теряешь, исцеление невозможно.

Жизнь товарняком мчится к одной-единственной станции, и те, кого мы любим, пролетают мимо пятнами цвета и света. Ничего не удержишь, никак не замедлишься.

…ничто не трогает людей, ничто не притягивает взгляд сильнее правды.