Все бывает. Абсолютно все. Просто кое-что — редко и не совсеми. Но это не значит — ни с кем и никогда.
Новая книга Макса Фрая связывает географию и астрономию, земное и небесное.
«Большая Телега или, Большой Воз, — так у некоторых народов называлось созвездие Большая Медведица. Концепция книги такова: карта созвездия была определенным образом наложена на карту Европы, и я вот уже больше года езжу по тем городам, в которых отразились звезды Телеги, и в каждом городе пишу текст по следам событий, которые со мной там происходят. Таким образом, города здесь выступают полноценными моими соавторами.» Макс Фрай («Le Voyageur»).
22 города — 22 новеллы, один герой-путник, путешествующий по Старому Свету запутанными сюжетными линиями и небесными орбитами. Новая книга Макса Фрая открывает читателю совершенно иную Европу, лишенную глянцевого блеска открыток и не описанную в путеводителях, где каждый город словно зачарован волшебством автора. Роман-пунктир, где каждая точка — звезда на небе и населенный пункт на карте, бережно скрывающий свою тайну.
– Ужас в том, что я сама прекрасно понимаю, что веду себя как идиотка. Но это совершенно ничего не меняет!
– Все мы ведем себя как идиоты, – примирительно сказал я. – Просто некоторые особо одаренные экземпляры это о себе знают, а все остальные – нет. Так что добро пожаловать в ряды интеллектуальной элиты.
Но ты имей в виду, я просто человек настроения. И что особенно паршиво — чужого настроения. То есть, когда вокруг меня все страдают, это совершенно невыносимо. И я, понятно, говорю и делаю разные глупости — просто что бы разрядить обстановку.
Просто мне позарез нужно, что бы иногда случалось нечто из ряда вон выходящее. Необыкновенное. Необъяснимое.
А я — типичный придворный шут в изгнании, поднимать настроение окружающим — то, что я действительно умею. Но в этом нет ничего из ряда вон выходящего.
Когда я оказываюсь в незнакомом месте, мне кажется, тут может случиться всё что угодно. А может не случиться, это уж как повезёт.
… про Эмиля Галле я знаю, пожалуй, больше, чем он сам о себе знал при жизни, хотя бы потому, что у него не было возможности дневники и личную переписку своих родных и знакомых читать, а у меня — есть.
Я не то чтобы верю в приметы, зато регулярно их изобретаю, при случае пересказываю друзьям, привирая для убедительности – дескать, эту телегу от симпатичного старичка в поезде услышал, а эту мамина троюродная сестра из Индии привезла, — и выкидываю из головы. А выдумки мои понемногу расползаются по знакомым друзей, приятелей этих неведомых знакомых и двоюродным бабушкам их сослуживцев. Порой они возвращаются ко мне этаким ласковым бумерангом, и я всякий раз удивляюсь – надо же, ещё одна прижилась. Добрые приметы — вот что останется после меня вместо домов, деревьев и сыновей, и это приятно щекочет ту пятку моей души, в которой обитает тщеславие. Если доверять ощущениям, левую.
… я вообще люблю уезжать, потому что, не уехав из одного города, довольно затруднительно приехать в другой, а приезжать мне нравится больше всего на свете.
… когда человек оказывается на своём месте, он – весь, целиком – внезапно обретает смысл.
Я близорук, но очки носить не люблю, да они и не особо нужны, в принципе, я всё вижу – приблизительно, в общих чертах, и это, как правило, к лучшему, ничто так не красит мир, как возможность дорисовать его детали в своём воображении.
Он купил целую дюжину рыб – сказал, ему в последнее время приходится молчать о таком количестве разных вещей, что пора бы уже обзавестись помощниками.
Время вопрос личного восприятия. Общего «времени», одного на всех нет, затем и понадобились часы – чтобы хоть как-то сверять индивидуальные процессы. Когда мы говорим: «час», «день», «год», — всем кажется, будто они понимают, о чём речь, но появись у нас возможность обмениваться не словами, а персональным опытом, сколько было бы сюрпризов.
… люди, за редким исключением, корыстны, и это далеко не всегда плохо – хотя бы потому, что предельно упрощает коммуникацию.
Скептический ум — страшное оружие в борьбе с собственным счастьем, немудрено, что я в этой битве всегда выхожу победителем.