Неправая из дела вышла чистой,
А чистого и правда не спасла.
О, если бы хотя малейший знак
Имели мы, но верный, чтобы друга
От недруга и лживые слова
От истинных мы сразу отличали…
Два голоса пускай бы человек
Имел — один, особенный, для правды,
Другой — какой угодно. Ведь тогда
Разоблачить всегда бы ложь могли мы,
Игралищем людей не становясь.
Не надо, чтоб люди так сильно друг друга
Любили. Пусть узы свободнее будут,
Чтоб можно их было стянуть и ослабить,
А так вот, как я эту Федру люблю,
Любить — это тяжкое бремя. На сердце
Одно, да заботы, да страхи двойные.
Вот подлинно — где ты уж слишком усерден,
Там много ошибок да мало утехи…
Всегда я скажу: ты излишнего бойся,
Все в меру — и мудрые скажут: все в меру.
Не боюсь добавить я ещё, что, кто считает
Иль мудрецом себя, или глубоко
Проникшим тайну жизни, заслужил
Название безумца. Счастлив смертный
Не может быть. Когда к нему плывёт
Богатство — он удачник, но и только.
Нам счастия не надо, что ценой
Такой обиды куплено; богатства,
Терзающего сердце, не хочу.
Нет, надо бы рождаться детям так,
Чтоб не было при этом женщин, — люди
Избавились бы тем от массы зол.
Робки мы, и вид один борьбы или железа
Жену страшит. Но если брачных уз
Коснулася обида, кровожадней
Не сыщете вы сердца на земле.
Да, между тех, кто дышит и кто мыслит,
Нас, женщин, нет несчастней. За мужей
Мы платим — и не дешево. А купишь,
Так он тебе хозяин, а не раб.
И первого второе горе больше.
А главное — берешь ведь наобум:
Порочен он иль честен, как узнаешь.
А между тем уйди — тебе ж позор,
И удалить супруга ты не смеешь.
И вот жене, вступая в новый мир,
Где чужды ей и нравы и законы,
Приходится гадать, с каким она
Постель созданьем делит.
— Где она? На земле, в преисподней, в небе? Пусть её растерзают, мне только бы спасти детей!
— Поздно, Ясон.
— Ты львица, а не жена! — кричит Ясон. — Ты демон, которым боги меня поразили!
— Зови, как хочешь, но я ранила твоё сердце.
— И собственное.
— Легка мне моя боль, когда вижу я твою.
— Твоя рука их убила!
— А прежде того — твой грех.
— Так пусть казнят тебя боги!
— Боги не слышат клятвопреступников.
О, лучше не родить детей, не вести дома, жить мыслью с Музами — разве женщины умом слабее мужчин?
«Я спасла тебя от быков, от дракона, от Пелия — где твои клятвы? Куда мне идти? В Колхиде — прах брата; в Иолке — прах Пелия; твои друзья — мои враги. О Зевс, почему мы умеем распознавать фальшивое золото, но не фальшивого человека!»
Мой муж для меня был всё — больше у меня ничего. О жалкая доля женщины! Выдают её в чужой дом, платят за неё приданое, покупают ей хозяина; рожать ей больно, как в битве, а уйти — позор. Вы — здешние, вы не одинокие, а я — одна.
Ты женщина. И если ты могла быть честною не реже, чем нечестной, считай себя счастливой.