Джоэл бен Иззи - цитаты из книг автора

В чем же тогда секрет счастья? Я знаю истории, где касаются этой темы, и даже одну именно с таким названием. По-моему, секрет счастья — первый в длинном списке тайн жизни. Вероятно, в этом он и состоит: нет никакого секрета счастья. Но мы продолжаем искать — быть может, потому, что сам поиск делает нас счастливыми.

Я по-прежнему верю, что все происходящее в этом мире и впрямь совершается не без причины. Но иногда эта причина появляется только после того, как что-то произошло. Это не причина, какую можно отыскать, — ее мы высекаем сами, лепим из собственных мук и утрат, сцепляем воедино любовью и состраданием. Как бы отчаянно ни искали мы эту причину, увидеть ее можно, лишь перестав искать, взглянув в прошлое — на то, где мы побывали и чему научились. Это изнурительно — выковывать причины из материи жизни, но это все, что нам остается. И в награду за это мы получаем историю.

Есть ли причина? Конечно, есть! У всего есть причина. Ты, я — все мы участвуем в восхитительной истории, где каждый играет свою роль. Это ковер из многих-многих нитей, переплетающихся друг с другом, только Бог Всевышний мог сплести их воедино.

Говорю тебе, ничто не поганит жизнь так, как наши ожидания. Людям нравится думать, что они умнее Бога, величайшего сказителя небесного. И что же происходит? Бог смотрит сверху и видит, что какой-то дурачок думает, будто он все понял о жизни, — и тогда Бог подбирается сзади и отвешивает дурачку по заднице.

— Умение отпускать, — сказал он мягко. — В ней вся жизнь. Мы рождаемся, крепко стиснув кулачки. А когда умираем — разжимаем ладони, — Ленни вытянул вперед правую руку ладонью вверх. — Стоит уметь умирать, поэтому полезно учиться понемногу каждый день.

Самое трудное — это когда ты на середине. Не знаешь, что делать дальше, куда идти — вперед или назад. Как с тем парнем, который плывет через реку, на полдороге вдруг решает, что до другого берега далеко, и поворачивает назад. Но, видишь ли, в жизни пути назад нет.

Обычно ответ прямо перед носом, он настолько очевиден, что ты его не видишь. И никогда не увидишь, пока не будешь сыт по горло вопросом.

Но истории — это не слова, которые ты произносишь. Когда у тебя внутри есть история, ты становишься книгой, история сквозит через тебя. А слова… — тут он махнул рукой пренебрежительно. — Это всего лишь комментарий.

Но вот что я обнаружил: чем дольше я оставался с правдой, тем чище становились тарелки. Я включил горячую воду, такую горячую, что едва мог терпеть, и вспомнил одну дзэнскую историю, которую читал раз десять, но все равно не мог понять. Ученик в поисках просветления навещает дзэн-мастера. Ученик знает, что должен, согласно традиции, сперва дать сказать мастеру, но мастер вообще не произносит ни слова. Они довольно долго сидят в полной тишине. Наконец мастер предлагает ученику плошку риса, и они молча едят. И вот мастер заговорил:
— Ты доел? — спрашивает он.
— Да, — отвечает ученик.
— Тогда помой плошку.
Вот и вся история. Я всегда находил ее какой-то недосказанной, но теперь, пока оттирал пригоревшие пятна от плиты, история обрела законченный смысл. Бывают времена, когда делать больше нечего — только мыть посуду. Проще некуда. Мы ждем колоколов и труб, фейерверка и фанфар, но стоит добраться до самой правды, она иногда оказывается очень простой.

Я как-то прочел, что средний возраст — это когда перестаешь беспокоиться о том, что станешь, как родители, и обнаруживаешь, что в действительности стал, как они.

Есть истории, от которых тепло и уютно, а внутри остается ощущение, что в мире все устроено правильно. Есть такие, от которых смешно. А есть те, с которыми непонятно, что делать, — такие проникают в душу, словно мышь, съеденная змеей заживо.

Ты бегаешь от правды. А теперь тебе придется развернуться и бежать в обратную сторону. Гонись за ней! Ищи правду в темных местах, куда тебе особенно не хочется идти.

Вот что я знаю: жизнь — суровый учитель. Сперва предлагает тебе экзамен и лишь потом — урок.

Я дал себе два обета. Первый — никогда не позволять себе иллюзий по поводу собственного успеха. Второе — преуспеть во что бы то ни стало.

Мой отец потратил всю жизнь, гоняясь за мечтами. Теперь, задним числом, я вижу, что его мечты были ему и благословением, и проклятием. Благословением — потому что давали силы двигаться дальше, невзирая ни на какие невзгоды, и проклятием, потому что ни одной не суждено было сбыться.