Когда человек чувствует себя на месте, он становится лучше.
Даниил Александрович Гранин — лауреат множества премий, в числе которых Государственная премия СССР и Государственная премия России, премия Президента РФ в области литературы и искусства, премия Правительства Санкт-Петербурга в области литературы, искусства и архитектуры, премия Гейне и многие другие. По крайней мере дважды он становился истинным властителем умов: в пятидесятых-шестидесятых, когда появились романы «Искатели» и «Иду на грозу», и в восьмидесятые, после выхода романа «Картина», повести «Зубр» и легендарной «Блокадной книги».
В одном из самых известных романов Даниила Гранина «Иду на грозу» запечатлена удивительная эпоха, когда магия жизни была четко и ясно препарирована наукой. Мир был на взлете, ему было тесно на планете, а люди, меняющие его, были готовы обрести возможности богов. Эта книга о молодых физиках, «романтиках науки», о любви, предательстве и дружбе, о жизни волшебников из шестидесятых годов, лежащей на фронтире земной цивилизации, там, где рождалась гроза...
Автор:
Память — наказание, придуманное дьяволом.
Сколько может выдержать человек? Гораздо больше, чем ему кажется. Человек может много, может всё и ещё столько же.
Как бы человек ни был счастлив, оглядываясь назад, он вздыхает.
Какая трудная штука жизнь, если заниматься ею всерьёз!
Да, человек может много, — сказал Аникеев, — если у него есть правда, он может черт знает что…
В этом мире хорошо только подлецам: им не в чем разочаровываться, они живут без иллюзий, они считают всех подлецами и редко ошибаются.
Образование есть то, что остается, когда все выученное забыто.
От женщин одно лекарство — женщина.
Трудно привыкнуть к человеческой неблагодарности, но и жаловаться на неё глупо, это всё равно что хвастать своими благодеяниями.
— Сегодня самый счастливый день в моей жизни, — заявляла она.
— Позавчера ты говорила то же самое.
— Позавчера уже нету. И завтра нету. Есть сегодня. И надо прожить его так, чтобы оно было самым счастливым.
И она вдруг поняла, что ребенок все понимает и не верит. Пройдет год-другой, и он тоже научится притворяться ради семьи. Все они будут сохранять семью, которой нет. Тогда она решила уйти, потому что то, что они делали ради ребенка, было против ребенка. Потому что жизнь во лжи и обмане уродовала хуже всякой безотцовщины.
В школе мне казалось, что если люди прочли «Дон-Кихота», Чехова, Толстого, то никто больше не может делать гадости…
Всегда легче убеждать, чем разубеждать. Стоит человеку произнести «нет», все его самолюбие будет направлено к тому, чтобы держаться за это «нет».
Стоит ли всерьез чему-нибудь огорчаться в этой жизни? Все пройдет, пройдет и это.