Когда я в обществе других людей, часть меня чуть-чуть съеживается. Только когда я в одиночестве, я могу в полной мере наслаждаться собственным обществом.
В старинном английском поместье Букшоу обитают последние представители аристократического рода — эксцентричный полковник де Люс и три его дочери. Пока полковник лихорадочно ищет способы спасти семью от разорения, распродавая коллекцию марок и фамильное столовое серебро, две старшие доченьки, Офелия и Дафна, играют с младшей в инквизицию, но Флавии не до игр, юная сыщица занята очередным расследованием.
Этого уже вполне достаточно, чтобы сойти с ума, но ко всему прочему на территории Букшоу совершают нападение на цыганку-гадалку, разбившую лагерь в лесу, а Флавия снова находит труп — на трезубце фонтана — кто-то, явно не лишенный цинизма и чувства юмора, повесил местного прохиндея Бруки Хейрвуда.
За расследование берется упертый инспектор Хьюитт, как обычно, недооценивая сыскные таланты вездесущей одиннадцатилетней крошки из Букшоу. Кто как не Флавия с ее настырностью, умом и неугомонным любопытством сумеет связать череду исчезновений, смертей, краж и похищений, случившихся в тишайшем Бишоп-Лейси за последние годы.
Для старшего школьного возраста.
Автор:
Самые лучшие люди, они такие, да. Они не пристают к тебе, как липучки для мух.
… нет лучшего способа замаскировать ложь, чем завернуть её в эмоциональный поток правды.
Нет ничего более ненавистного лжецу, чем обнаружить, что ему солгал другой лжец.
Лучшее, что можно сделать, когда слёзы подступают к глазам без особых причин, – это сменить тему.
— Любовь — это не широкая река, которая течёт и течёт себе вечно, и если ты в это веришь, ты дура бестолковая. Её может запрудить плотина, и тогда ничего не останется, кроме тонкой струйки…
Не надо дуться. В мире и так довольно обиженных, ни к чему пополнять их число.
«Детка» и «дорогуша» — для меня всё равно что пуля в мозг. Я зарезервировала лучшие места в аду для людей, которые так ко мне обращаются.
Горячая вода и чай — подумала я, — предметы первой необходимости во всех чрезвычайных обстоятельствах.
Я довольно рано в жизни узнала, что ничто разум не любит больше, чем нервировать себя странными историями, как будто наши извилины — не более чем отряд маленьких пухлых девочек-скаутов, собравшихся над походным костром в темноте черепа.
Меня всегда удивляет, когда после очередной семейной ссоры я обнаруживаю, что мир остался прежним. В то время как страсти и эмоции, накапливающиеся в доме, словно ядовитые газы, как будто конденсируются и пристают к стенам, как старая копоть, на улице такого не может быть. Природа, кажется, не способна аккумулировать человеческое излучение. Может быть, ветер уносит гнев.